Подожди еще немножко. Скоро буду. Неотложка.
Страх смотрел в зеркальце, проверяя, не размазалась ли тушь, а то потечет еще по щекам, сразу все догадаются, что он ею пользуется, да не периодически, время от времени, а вот буквально каждый день, и вовсе не от природных щедрот ресницы у него такие черные...Ужас. А губы, пожалуй, помадой гигиенической намазать стоит, а то они опять обветриваться начали, и откуда у него эта дурацкая привычка взялась - на ветру целоваться? Вроде, раньше не замечал за собой ничего подобного. Весна, блин.
Ирония увлеченно строгала имбирь на терке, творя совершенно огненный чай. Ну не любит она, когда кто-то у нее глоток просит, а уж тем более, к остывшим опивочкам пристраивается, вот и приучила себя употреблять всякие неудобоваримые напитки - то сахара по семь ложек кладет, то полыни пять сортов, то перца кайенского, который самый острый. Или вот, как сейчас - совершенная тонна имбиря, не чай, а пюре какое-то имбирное, да еще и совсем без сахара, чтоб неповадно было. А то ведь, что страх, что выхухоль - твари ушлые, к ирониевым вкусам привычные и вообще. Друзья, одним словом, для них, собственно, почти не жалко.
- Завтра должен заказ прийти, - невзначай обронил страх, болтая ложечкой в высоком стеклянном стакане. Никто не среагировал, поэтому он продолжил: - Орифлейм. Новый гель для душа, с мятным ароматом и смородиновым послевкусием.
- Ты его что, жрать собрался?
- Ирония, ты безнадежна. Послевкусие - это как третья стадия у духов, которая через шесть часов начинается, самый глубокий запах...
- Шесть часов прошло - не умер, значит сей яд не смертелен?
- Духи не пьют! И гель для душа тоже.
- А нахрена тогда он нужен?
Страх, в очередной раз осознав бессмысленность разговора, уткнулся в свой стакан. Нет, в принципе, какая разница, о чем говорить, ему-то просто нравится звук собственного голоса, а за попытку петь песни его уже как-то за окно выбрасывали, так, кстати, он с гармонией и познакомился, ей, оказывается, постоянно забывают дать ключи, вот и приходится альпинизмом заниматься. Страх тогда даже, едва ли не первый раз в жизни, огорчился, что у него своего дома нет и, следовательно, одарить гармонию ключами никакой возможности он не имеет - такая девушка, и за окном свисает. Обидно как-то.
А сегодня ее не было - страх уже пять раз проверял, во все окна по порядку выглядывал - а их в комнате, между прочим, семь штук по кругу навешано, специально, видать, для того, чтобы страх зарядку делать не забывал по утрам, вечерам и прочим временам суток. Зарядка раньше приходила постоянно, безумно раздражая страх своими вечными полезными советами и сетуя на то, какой он худенький, тощенький и от ветерка загибается. А он блюдет фигуру!
Благо, в последнее время зарядка наконец приходить перестала - то ли решила, что ее усилия увенчались-таки успехом, то ли ревнует.
Сделав глоток, страх осознал, что чай успел остыть.
- Блин, - честно признался он, отставив стакан в сторону и вновь подходя к окну.
- Думается, нас должна на днях навестить любовь, - предположила ирония, плюясь имбирем. - Как ты думаешь, ей придется третьей на карнизе пристраиваться, или обойдется помахиванием из окна? Обойдется, считаешь, висеть ей лень станет? Ну, тебе виднее. Надо ей пару корзиночек оставить, она их ест, я надеюсь?
Выхухоль растерянно моргнул.
- Ух как, ты - и вдруг о ком-то чего-то не знаешь? Прелесть какая. Значит, ест, а если нет - сама виновата, скормим горгульям. Или гармонии, а то она к нам, вроде как, в гости приходит чуть ли не ежедневно, а до сих пор даже чаю не выпила. По-моему, она нас не ценит, брезгует, вероятно.
Выхухоль быстро-быстро замотал головой.
- Да знаю я, что она хорошая и никем совсем не брезгует, поскольку гармония. Но я-то ведь ирония, правда? Мне положено...
Ирония увлеченно строгала имбирь на терке, творя совершенно огненный чай. Ну не любит она, когда кто-то у нее глоток просит, а уж тем более, к остывшим опивочкам пристраивается, вот и приучила себя употреблять всякие неудобоваримые напитки - то сахара по семь ложек кладет, то полыни пять сортов, то перца кайенского, который самый острый. Или вот, как сейчас - совершенная тонна имбиря, не чай, а пюре какое-то имбирное, да еще и совсем без сахара, чтоб неповадно было. А то ведь, что страх, что выхухоль - твари ушлые, к ирониевым вкусам привычные и вообще. Друзья, одним словом, для них, собственно, почти не жалко.
- Завтра должен заказ прийти, - невзначай обронил страх, болтая ложечкой в высоком стеклянном стакане. Никто не среагировал, поэтому он продолжил: - Орифлейм. Новый гель для душа, с мятным ароматом и смородиновым послевкусием.
- Ты его что, жрать собрался?
- Ирония, ты безнадежна. Послевкусие - это как третья стадия у духов, которая через шесть часов начинается, самый глубокий запах...
- Шесть часов прошло - не умер, значит сей яд не смертелен?
- Духи не пьют! И гель для душа тоже.
- А нахрена тогда он нужен?
Страх, в очередной раз осознав бессмысленность разговора, уткнулся в свой стакан. Нет, в принципе, какая разница, о чем говорить, ему-то просто нравится звук собственного голоса, а за попытку петь песни его уже как-то за окно выбрасывали, так, кстати, он с гармонией и познакомился, ей, оказывается, постоянно забывают дать ключи, вот и приходится альпинизмом заниматься. Страх тогда даже, едва ли не первый раз в жизни, огорчился, что у него своего дома нет и, следовательно, одарить гармонию ключами никакой возможности он не имеет - такая девушка, и за окном свисает. Обидно как-то.
А сегодня ее не было - страх уже пять раз проверял, во все окна по порядку выглядывал - а их в комнате, между прочим, семь штук по кругу навешано, специально, видать, для того, чтобы страх зарядку делать не забывал по утрам, вечерам и прочим временам суток. Зарядка раньше приходила постоянно, безумно раздражая страх своими вечными полезными советами и сетуя на то, какой он худенький, тощенький и от ветерка загибается. А он блюдет фигуру!
Благо, в последнее время зарядка наконец приходить перестала - то ли решила, что ее усилия увенчались-таки успехом, то ли ревнует.
Сделав глоток, страх осознал, что чай успел остыть.
- Блин, - честно признался он, отставив стакан в сторону и вновь подходя к окну.
- Думается, нас должна на днях навестить любовь, - предположила ирония, плюясь имбирем. - Как ты думаешь, ей придется третьей на карнизе пристраиваться, или обойдется помахиванием из окна? Обойдется, считаешь, висеть ей лень станет? Ну, тебе виднее. Надо ей пару корзиночек оставить, она их ест, я надеюсь?
Выхухоль растерянно моргнул.
- Ух как, ты - и вдруг о ком-то чего-то не знаешь? Прелесть какая. Значит, ест, а если нет - сама виновата, скормим горгульям. Или гармонии, а то она к нам, вроде как, в гости приходит чуть ли не ежедневно, а до сих пор даже чаю не выпила. По-моему, она нас не ценит, брезгует, вероятно.
Выхухоль быстро-быстро замотал головой.
- Да знаю я, что она хорошая и никем совсем не брезгует, поскольку гармония. Но я-то ведь ирония, правда? Мне положено...