Любовь не очень радовалась, когда к ней приходили гости. Поэтому они к ней не приходили.
Вдохновение и соседская кошка, ясное дело, не считаются. Ну и кто там еще не считается, не считайте себя сами, любови недосуг.
Она занята.
У нее случилась дилемма - как всегда, как обычно и блин, надоело. Нет, любовные дилеммы, разумеется, всем ясны и понятны, но когда ты сама - любовь, прямо скажем, во плоти, они стоят куда острее.
Дело-то вот в чем - приходило вдохновение, напекло пирожков и шанешек, само куда-то смылось, а любови теперь есть. Разгребать, можно сказать, последствия.
Она и пожирала все эти последствия самозабвенно, а вдохновение тем временем уходило все дальше и вовсе не обещало скоро вернуться. А любовь без вдохновения - не то.
Не то. Не то.
Грустная любовь сидела на кровати и жевала пирожки. За окном надрывался дождь, вовсе не поднимая ее самооценку - там, где дождь, любовь случается редко, или не редко, а, неважно, что там в этом пирожке, рис и яйцо, хорошо, а в том?..
- У тебя депрессия, - мрачно проинформировала люстра.
- Спасибо, без тебя не догадалась, - буркнула любовь, кидая на пол надкусанные пирожки. - Водки хочу, а сосед не пьет. И на улице дождь. Пошли все. Куда-то.
- Какая, на хрен, депрессия? - раскричалась люстра, звякая хрустальными подвесками. - Ты любовь или насрано?
- Недоблевано! - выдохнула любовь и выскочила на лестничную клетку, громко хлопнув дверью.
Под дождем, разумеется, можно гулять только в лифчике и трусах, кружевных, беленьких - то, что доктор прописал. Ну и босиком, кто же станет обуваться, поругавшись с собственной люстрой.
Любовь гуляла долго, часа три, и дождь гулял тоже, рядом с ней, то есть дождь, говорят, идет, но с любовью он обычно гуляет, причем в отдалении - стесняется.
А тут любови вдруг стало интересно, что это он от нее по кустам прячется, словно бы аллергией замученный. Она и спросила:
- Ты почему ко мне в гости не заходишь, милый? В окошко стучишься, говорю - входи, открыто, а ты мочалку жуешь. Пошли, кофе попьем.
Дождь вышел из-за куста и поправил галстук. Он сегодня был очень воспитанным молодым человеком в костюме-тройке и лакированных туфлях из крокодиловой кожи. А галстук, так вообще перманентная деталь гардероба - по одному галстуку на каждое настроение, или на каждую субботу, если настроение долго не меняется, а галстук переодеть хочется.
- Я...с удовольствием. К кофе что-нибудь взять?
- Круассанчиков. С клубникой, - уточнила любовь, растерянно оглядывая немногочисленные детали своего гардероба. - И купи мне сигарет, пожалуйста, - она подняла на дождь огромные светло-голубые глаза и пару раз хлопнула ресницами для пущей убедительности.
Просто ей вдруг очень захотелось курить.
Вдохновение и соседская кошка, ясное дело, не считаются. Ну и кто там еще не считается, не считайте себя сами, любови недосуг.
Она занята.
У нее случилась дилемма - как всегда, как обычно и блин, надоело. Нет, любовные дилеммы, разумеется, всем ясны и понятны, но когда ты сама - любовь, прямо скажем, во плоти, они стоят куда острее.
Дело-то вот в чем - приходило вдохновение, напекло пирожков и шанешек, само куда-то смылось, а любови теперь есть. Разгребать, можно сказать, последствия.
Она и пожирала все эти последствия самозабвенно, а вдохновение тем временем уходило все дальше и вовсе не обещало скоро вернуться. А любовь без вдохновения - не то.
Не то. Не то.
Грустная любовь сидела на кровати и жевала пирожки. За окном надрывался дождь, вовсе не поднимая ее самооценку - там, где дождь, любовь случается редко, или не редко, а, неважно, что там в этом пирожке, рис и яйцо, хорошо, а в том?..
- У тебя депрессия, - мрачно проинформировала люстра.
- Спасибо, без тебя не догадалась, - буркнула любовь, кидая на пол надкусанные пирожки. - Водки хочу, а сосед не пьет. И на улице дождь. Пошли все. Куда-то.
- Какая, на хрен, депрессия? - раскричалась люстра, звякая хрустальными подвесками. - Ты любовь или насрано?
- Недоблевано! - выдохнула любовь и выскочила на лестничную клетку, громко хлопнув дверью.
Под дождем, разумеется, можно гулять только в лифчике и трусах, кружевных, беленьких - то, что доктор прописал. Ну и босиком, кто же станет обуваться, поругавшись с собственной люстрой.
Любовь гуляла долго, часа три, и дождь гулял тоже, рядом с ней, то есть дождь, говорят, идет, но с любовью он обычно гуляет, причем в отдалении - стесняется.
А тут любови вдруг стало интересно, что это он от нее по кустам прячется, словно бы аллергией замученный. Она и спросила:
- Ты почему ко мне в гости не заходишь, милый? В окошко стучишься, говорю - входи, открыто, а ты мочалку жуешь. Пошли, кофе попьем.
Дождь вышел из-за куста и поправил галстук. Он сегодня был очень воспитанным молодым человеком в костюме-тройке и лакированных туфлях из крокодиловой кожи. А галстук, так вообще перманентная деталь гардероба - по одному галстуку на каждое настроение, или на каждую субботу, если настроение долго не меняется, а галстук переодеть хочется.
- Я...с удовольствием. К кофе что-нибудь взять?
- Круассанчиков. С клубникой, - уточнила любовь, растерянно оглядывая немногочисленные детали своего гардероба. - И купи мне сигарет, пожалуйста, - она подняла на дождь огромные светло-голубые глаза и пару раз хлопнула ресницами для пущей убедительности.
Просто ей вдруг очень захотелось курить.